– Ты просто чудовище! Мерзавец, свинья!
Шарль Аркур вытащил из под головы подушку, пытаясь отразить сыпавшиеся на него удары. Это не помогло, и тогда он откатился на край кровати, где нежные ручки уже не могли его достать.
– Я собирался рассказать тебе об этом, – пробормотал он, спустив ноги с кровати.
– Когда? Вручая приглашение на свадьбу? – неистовствовала Пия. – Подлец, толстокожая скотина…
В этот момент гудок атлантического лайнера заглушил все остальные звуки. Шарль выждал, пока шум немного утихнет, и заметил:
– Ты затеваешь скандал из за пустяков.
– На корабле празднуют помолвку; выясняется, что ты жених, – и как, по твоему, я должна поступать?
Он сделал попытку встать с кровати, заявив при этом: «Злись на здоровье, но к чему закатывать истерику?» – однако его слова потонули в реве двигателя. Лайнер резко накренился, и Шарль, потеряв равновесие, снова рухнул на кровать. Вот уже больше часа двигатель работал на пределе возможностей. Надвигался шторм, и «Конкордия», вышедшая из Нью Йорка с тысячью пассажиров на борту, боролась с разбушевавшимися волнами.
– Пресвятая Дева! – воскликнула Пия, когда лайнер в очередной раз резко накренился. Шарль решил, что она имеет в виду бесчинства океана, но в этот момент что то шлепнулось ему на спину.
– Прекрати, – приказал он, оборачиваясь.
Шарль потянулся было, чтобы поймать Пию, но не увидел ее, поскольку каюту освещали лишь огни с палубы, свет которых проникал сквозь задернутые занавески. В темноте он мог уловить только запах розовой герани (любимый аромат ее мужа, Шарль терпеть не мог этот запах), исходивший с дальнего края кровати.
Шарль поморщился. «Легче нашарить свою одежду в темноте», – подумал он.